«Я говорю с тобой из Ленинграда» – час поэзии,
посвящённый О. Берггольц.
Оформление: портрет О.Берггольц , гравюры с видами блокадного Ленинграда, выставка книг, метроном, плакаты с надписями:
… И гордости своей не утаю,
Что рядовым
Вошла в судьбу твою,
Мой город, в званье твоего поэта.
… И люди слушали стихи,
Как никогда, – с глубокой верой,
В квартирах чёрных, как пещеры,
У репродукторов глухих.
О. Берггольц
Ольга Берггольц – великая дочь Ленинграда, первый, первый поэт блокады. Её голос, полный неподдельной любви и сострадания к ленинградцам, голос, взывающий к жизни, к борьбе. Ей выпало великое и трудное счастье стать поэтической музой, поэтическим знамением блокадного Ленинграда.
Фёдор Абрамов.
Видео 1. Симфония 7 «Ленинградская» Д.Д.Шостакович
1 ведущий. 27 января 1944 года – день великого ликования ленинградцев, день, которого ждали город – герой Ленинград и все его защитники. Каждый год в этот день отмечается снятие блокады. На Пискарёвское мемориальное кладбище идут жители города, люди, приехавшие со всех концов страны. Здесь похоронены те, кто умер от голода и холода во время блокады. Их помнят, им приносят в этот морозный день живые цветы.
Фото 1.
2 ведущий. Сегодня мы хотим рассказать о ленинградской поэтессе Ольге Фёдоровне Берггольц , имя которой связано с Ленинградом, с периодом его самых тяжёлых испытаний. Ленинград – её город, её любовь. Она – его муза, его поэтесса. Здесь, в домике за Невской заставой, она родилась и росла. Здесь она много работала, писала стихи, пьесы.
Фото 2.
( Стихотворение «Дальним друзьям»)
С этой мной развернутой страницы
я хочу сегодня обратиться
к вам, живущим в дальней стороне.
Я хочу сказать, что не забыла,
никого из вас не разлюбила,
может быть, забывших обо мне.
1 вед. Ольга Фёдоровна Берггольц родилась 16 мая 1910 года в Петербурге за Киевской заставой в семье врача. В 1925 году пришла в литературное объединение рабочей молодёжи – « Смена» и встретила Бориса Корнилова ( первого мужа), с которым позднее училась на Высших курсах при институте истории искусств и которого потеряла в годы репрессий ( он был расстрелян). Окончила филологический университет и уехала в Казахстан, где работала в газете. Но вначале 1937 года её судьба резко меняется, её обвиняют в связях с « врагами народа», арестовывают, исключают из партии. К счастью, реабилитируют в 1939 году.
Фото 3.
Классный руководитель: Ребята, мы пригласили вас на час поэзии ленинградской поэтессы Ольги Берггольц « Я говорю с тобой из Ленинграда». Вы узнаете о судьбе поэтессы и услышите её стихи. Эпиграфом звучат слова Ольги Берггольц ( плакат):
… И гордости своей не утаю,
Что рядовым
Вошла в судьбу твою
Мой город, в званье твоего поэта.
Фото 4.
– Эти строки посвящены любимому городу, она является поэтом своего города.
… И люди слушали стихи,
Как никогда, – с глубокой верой,
В квартирах чёрных, как пещеры,
У репродукторов глухих.
2 ведущий. Эти строки посвящены людям, находящимся в блокадном кольце. 900 дней Ольга Берггольц была в осаждённом любимым городе рядом со своим родным народом. В это время в её поэзии появляются грусть и тоска. В годы войны она, подобно тысячам ленинградцев, стойко переживала блокаду и сумела выразить чувства и свои, и многих в своих стихах.
Фото 5.
1 ведущий. Из воспоминаний Ольги Берггольц.
«То, что мы останемся в Ленинграде, как бы тяжело не сложилась его судьба , – это мы решили твёрдо с первых дней войны. Я должна была встретить испытание лицом к лицу. Я поняла: наступило моё время, когда я могу отдать Родине всё – свой труд, свою поэзию. Ведь жили же мы для чего-то все предшествующие годы».
(стихотворение «Мы предчувствовали полыханье…»)
Мы предчувствовали полыханье
этого трагического дня.
Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.
Родина! Возьми их у меня!
Я и в этот день не позабыла
горьких лет гонения и зла,
но в слепящей вспышке поняла:
это не со мной — с Тобою было,
это Ты мужалась и ждала.
2 ведущий. Ольга Берггольц почти ежедневно выступала по радио, обращаясь к жителям осаждённого города. Её негромкий певучий голос, в котором слились боль, сострадание и героизм защитников Ленинграда, говорил правду о городе, ничего не сглаживая, не украшая. И вся страна знала, что Ленинград и в кольце блокады продолжает жить и бороться. Любовь к Родине и способность заслонить другого – вот что помогло выжить и выстоять.
Фото 6.
1 ведущий. Что означало быть писателем в годы войны и ленинградской блокады? Означало за всё отвечать и не бояться смерти.
(Стихотворение «Я никогда героем не была»)
Я никогда героем не была.
Не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.
И не хвалюсь я тем, что в дни блокады
не изменяла радости земной,
что, как роса, сияла эта радость,
угрюмо озаренная войной.
Да здравствует, да царствует всегда
простая человеческая радость,
основа обороны и труда,
бессмертие и сила Ленинграда.
2 ведущий. Её называли «блокадной мадонной». Она была красива той особой просвещённой красотой, которая несёт на себе печать духовности самоотверженности: правильные черты лица, светлые, словно светящиеся волосы, большие серые глаза, умный спокойный взгляд. « Ленинградская поэма», «Февральский дневник».- сами названия её стихов говорят нам о дневниковом характере её творчества. День за днём, месяц за месяцем ведёт она для измученных ленинградцев свой поэтический дневник.
Фото 7-8
(Стихотворение «А город был в дремучий убран иней»)
А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина.
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья:
на детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных.
Так с декабря кочуют горожане, —
за много верст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.
1 ведущий. Из воспоминаний Ольги Берггольц
Враги думали, что после всех мук, которым они подвергли наш город, мы будем страшиться Ленинграда: но нам ли бояться тебя, родной город, закаливший нас, подаривший нам новые силы, новую дерзость, новую мудрость.
(Стихотворение « Мы – ленинградцы»)
Нам от тебя теперь не оторваться.
Одною небывалою борьбой,
Одной неповторимою судьбой
Мы все отмечены. Мы — ленинградцы.
Нам от тебя теперь не оторваться:
Куда бы нас ни повела война —
Твоею жизнию душа полна
И мы везде и всюду — ленинградцы.
1 ведущий. С каждым днём в городе таяли запасы продовольствия. Рабочие получали в день всего по 250 граммов хлеба, служащие и дети по 125. Муки в этом хлебе почти не было, его выпекали из отрубей, мякины, целлюлозы. Зимой 1941-42 года в городе не было топлива и электроэнергии.
Фото 9.
2 ведущий. Истощённые голодом, измученные непрерывными бомбёжками, обстрелами ленинградцы жили в холодных домах. За водой приходилось ходить на набережную Невы, спускаться на лёд и делать проруби, потом под обстрелом доставлять воду домой. Смерть входила во все дома. Свыше 640 тысяч ленинградцев погибло от голода.
Фото 10.
1 ведущий. Страна помогала Ленинграду в его героической борьбе. С Большой земли в осаждённый город с невероятными усилиями доставляли продукты и топливо. Неперерезанной оставалась лишь узкая полоска воды Ладожского озера. Но поздней осенью Ладога замёрзла, и эта единственная ниточка оборвалась. Тогда по ладожскому льду проложили автомобильную трассу. 22 ноября 1941 года по ещё не окрепшему льду пошли первые грузовики с мукой.
Фото 11.
(Стихотворение «Дорогой жизни шёл к нам хлеб»)
Дорогой жизни шел к нам хлеб,
дорогой дружбы многих к многим.
Еще не знают на земле
страшней и радостней дороги.
И я навек тобой горда,
сестра моя, москвичка Маша,
за твой февральский путь сюда,
в блокаду к нам, дорогой нашей.
2 ведущий. Из воспоминаний Ольги Берггольц.
«В осаждённом городе работали 39 школ. Да, поверить трудно, но это факт: даже в жутких условиях блокадной жизни школьники учились. Разве не торжество жизни, что Публичная библиотека наша – одно из величайших книгохранилищ мира- работала в Ленинграде всю зиму, участвовала в обороне города, в защите цивилизации и культуры? И город выстоял, выжил».
Фото 12.
2 ведущий. В ночь с 18 на 19 января 1943 года ленинградская блокада была прорвана. Люди услышали по радио( щелчок) запись « Ленинградцы!» милые друзья! Товарищи по оружию и всем тяготам фронтовой жизни! Блокада прорвана. Поздравляем вас, дорогие! Это ещё не окончательная победа, но радостное её предвестие. Мы соединились со всей страной. Мы вдохнём теперь полной грудью и, как никогда, уверены, что недалека окончательная победа над фашизмом».
Фото 13-14
(Стихотворение «Что может враг»)
Что может враг? Разрушить и убить.
И только-то?
А я могу любить,
а мне не счесть души моей богатства,
а я затем хочу и буду жить,
чтоб всю ее,
как дань людскому братству,
на жертвенник всемирный положить.
Грозишь?
Грози.
Свисти со всех сторон.
Мы победили.
Ты приговорен.
1 ведущий. «Ольга Берггольц – великая дочь Ленинграда, первый поэт блокады. Её голос, полный неподдельной любви и сострадания к ленинградцам, голос, взывающий к жизни, к борьбе. Ей выпало великое и трудное счастье стать поэтической музой, поэтическим знамением блокадного Ленинграда», – так сказал о поэтессе Фёдор Абрамов. Именно ей принадлежала скорбная честь создать слова, навеки высеченные на гранитной стене Пискаревского мемориального кладбища.
( Стихотворение «Здесь лежат ленинградцы»)
Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане – мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
они защищали тебя, Ленинград,
колыбель революции.
Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем,
так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
никто не забыт и ничто не забыто.
(Зажигаются свечи. Минута молчания. Удары метронома.)
Преподаватель. «Здесь оставлено сердце моё»,- писала Ольга Берггольц о своём городе. Её голос был голосом Ленинграда. Он дарил людям надежду, помогая жить и бороться.
Ольга Берггольц
Дальним друзьям
С этой мной развернутой страницы
я хочу сегодня обратиться
к вам, живущим в дальней стороне.
Я хочу сказать, что не забыла,
никого из вас не разлюбила,
может быть, забывших обо мне. Верю, милые, что все вы живы,
что горды, упрямы и красивы.
Если ж кто угрюм и одинок,
вот мой адрес — может, пригодится? —
Троицкая семь, квартира тридцать.
Постучать. Не действует звонок. Вы не бойтесь, я беру не много
на себя: я встречу у порога,
в красный угол сразу посажу.
Расспрошу о ваших неудачах,
нету слез у вас — за вас поплачу,
нет улыбки — сердцем разбужу. Может быть, на все хватает силы,
что, заветы юности храня,
никого из вас не разлюбила,
никого из вас не позабыла,
вас, не позабывших про меня.
А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина.
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья:
на детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных.
Так с декабря кочуют горожане, —
за много верст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.
(Стихотворение «Что может враг»)
Что может враг? Разрушить и убить.
И только-то?
А я могу любить,
а мне не счесть души моей богатства,
а я затем хочу и буду жить,
чтоб всю ее,
как дань людскому братству,
на жертвенник всемирный положить.
Грозишь?
Грози.
Свисти со всех сторон.
Мы победили.
Ты приговорен.
Стихотворение «Я никогда героем не была»
Я никогда героем не была.
Не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.
И не хвалюсь я тем, что в дни блокады
не изменяла радости земной,
что, как роса, сияла эта радость,
угрюмо озаренная войной.
Да здравствует, да царствует всегда
простая человеческая радость,
основа обороны и труда,
бессмертие и сила Ленинграда.
Седьмая, «Ленинградская» симфония Д. Д. Шостаковича является грандиозным музыкальным произведением, воспевающим силу и непобедимость русского (советского) народа.
22 июня 1941 года Д. Шостакович находился в Ленинграде. Война застала его в консерватории, на рабочем месте. Шостакович неоднократно подавал заявление об отправке его на фронт добровольцем, а затем в народное ополчение, но ему трижды было отказано. Военком объяснил композитору, что в качестве музыканта он будет более полезен стране. Тогда Шостакович настоял, чтобы его приняли в войска противовоздушной обороны.
Работу над седьмой симфонией композитор начал еще в 1939 году. В этот период гитлеровские войска уже захватили Европу и приблизились к границам Советского Союза. В воздухе пахло войной.
Дорогой жизни шел к нам хлеб,
дорогой дружбы многих к многим.
Еще не знают на земле
страшней и радостней дороги.
И я навек тобой горда,
сестра моя, москвичка Маша,
за твой февральский путь сюда,
в блокаду к нам, дорогой нашей.
Золотоглаза и строга,
как прутик, тоненькая станом,
в огромных русских сапогах,
в чужом тулупчике, с наганом, —
и ты рвалась сквозь смерть и лед,
как все, тревогой одержима, —
моя отчизна, мой народ,
великодушный и любимый.
И ты вела машину к нам,
подарков полную до края.
Ты знала — я теперь одна,
мой муж погиб, я голодаю.
Но то же, то же, что со мной,
со всеми сделала блокада.
И для тебя слились в одно
и я и горе Ленинграда.
И, ночью плача за меня,
ты забирала на рассветах
в освобожденных деревнях
посылки, письма и приветы.
Записывала: «Не забыть:
деревня Хохрино. Петровы.
Зайти на Мойку сто один
к родным. Сказать, что все здоровы,
что Митю долго мучил враг,
но мальчик жив, хоть очень
слабый…»
О страшном плене до утра
тебе рассказывали бабы
и лук сбирали по дворам,
в холодных, разоренных хатах:
— На, питерцам свезешь, сестра.
Проси прощенья — чем богаты…—
И ты рвалась — вперед, вперед,
как луч, с неодолимой силой.
Моя отчизна, мой народ,
родная кровь моя, — спасибо!
Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане – мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
они защищали тебя, Ленинград,
колыбель революции.
Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем,
так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
никто не забыт и ничто не забыто.
В город ломились враги, в броню и железо одеты,
но с армией вместе встали
рабочие, школьники, учителя, ополченцы.
И все, как один, сказали они:
«Скорее смерть испугается нас, чем мы смерти».
Не забыта голодная, лютая, темная
зима сорок первого – сорок второго,
ни свирепость обстрелов,
ни ужас бомбежек в сорок третьем,
Вся земля городская пробита.
Ни одной вашей жизни, товарищи, не позабыто.
Под непрерывным огнем с неба, с земли и с воды
подвиг свой ежедневный
вы свершали достойно и просто,
и вместе с отчизной своей
вы все одержали победу.
Так пусть же пред жизнью бессмертною вашей
на этом печально-торжественном поле
вечно склоняет знамена народ благодарный,
Родина-мать и город-герой Ленинград.
Нам от тебя теперь не оторваться.
Одною небывалою борьбой,
Одной неповторимою судьбой
Мы все отмечены. Мы — ленинградцы.
Нам от тебя теперь не оторваться:
Куда бы нас ни повела война —
Твоею жизнию душа полна
И мы везде и всюду — ленинградцы.
Нас по улыбке узнают: нечастой,
Но дружелюбной, ясной и простой.
По вере в жизнь. По страшной жажде
счастья.
По доблестной привычке трудовой.
Мы не кичимся буднями своими:
Наш путь угрюм и ноша нелегка,
Но знаем, что завоевали имя,
Которое останется в веках.
Да будет наше сумрачное братство
Отрадой мира лучшею — навек,
Чтоб даже в будущем по ленинградцам
Равнялся самый смелый человек.
Да будет сердце счастьем озаряться
У каждого, кому проговорят:
— Ты любишь так, как любят
ленинградцы…
Да будет мерой чести Ленинград.
Да будет он любви бездонной мерой
И силы человеческой живой,
Чтоб в миг сомнения,
как символ веры,
Твердили имя верное его.
Нам от него теперь не оторваться:
Куда бы нас ни повела война —
Его величием
душа полна,
И мы везде и всюду — ленинградцы.
Мы предчувствовали полыханье
этого трагического дня.
Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.
Родина! Возьми их у меня!
Я и в этот день не позабыла
горьких лет гонения и зла,
но в слепящей вспышке поняла:
это не со мной — с Тобою было,
это Ты мужалась и ждала.
Нет, я ничего не позабыла!
Но была б мертва, осуждена,-
встала бы на зов Твой из могилы,
все б мы встали, а не я одна.
Я люблю Тебя любовью новой,
горькой, всепрощающей, живой,
Родина моя в венце терновом,
с темной радугой над головой.
Он настал, наш час, и что он значит —
только нам с Тобою знать дано.
Я люблю Тебя — я не могу иначе,
я и Ты по-прежнему — одно.